О сербах
Серб, без сомнения, из всех народов Востока менее всего склонен к ненависти.
Он не питает вражды ни к одному народу вокруг себя.
Если он вообще кого-то ненавидит, то это — своего соседа, какого-нибудь серба через улицу, или того серба с верхнего этажа, или с нижнего.
Турки разрушили его средневековое государство, сожгли его дома и церкви, увели в рабство его женщин и детей, а многих даже продавали на рынках.
Однако серб и сегодня не отказывает турку даже в тех блестящих добродетелях, которых у того никогда и не было.
И хорвата он считал своим братом!
Он не ненавидит и болгар, которые всегда были друзьями его врагов и всегда стремились обрести счастье и выгоду за его счёт, не приблизившись ни к людям своей православной веры, ни к людям своего славянского племени, ни к людям своей тюрко-уральской расы.
Серб никогда не переставал считать и их своими братьями, не удовлетворяясь тем, чтобы называть их хотя бы родственниками.
Он даже изгнал своего короля — короля Милана — потому что тот поднял руку на болгар в войне, которая была, по крайней мере, политически понятной.
Это отсутствие яда в сербе — яда, который природа, впрочем, дала даже самым прекрасным растениям, — делает серба скорее слабым, чем сильным.
Ведь доброта часто ослабляет человека больше, чем злоба.
История сербов не знает ни одной страницы ненависти и фанатизма.
Никогда в старом государстве серб не знал ни религиозных войн, ни инквизиций, ни Варфоломеевских ночей, ни судебных пыток.
По крайней мере, в истории и в народных песнях нет ни малейшего упоминания о таких явлениях, которыми, однако, пользовалось почти всё христианское Средневековье.
